Прекрасный художник Теодор Жерико прожил короткую жизнь - он трагически погиб в возрасте тридцати двух лет. И, тем не менее, без этого мастера трудно представить себе историю европейского искусства XIX века. Своим талантом, своей страстью он воодушевлял молодых живописцев, устремлявшихся вслед за ним на зов романтизма.
Жерико родился в состоятельной культурной семье. Получил прекрасное образование в Императорском лицее в Париже. Его художественная одаренность проявилась в раннем детстве, и после окончания лицея, вопреки желанию отца, Жерико начинает посещать мастерскую Карла Верне. Выбор был не случаен - лошади были страстью будущего художника, а Верне прославился картинами, изображающими стройных породистых скакунов.
В 1810 году Жерико переходит к Герену, под руководством которого можно было получить более основательную профессиональную подготовку. Закончив быстрее других этюд натурщика, Жерико начинает рисовать его в другом ракурсе, приписывает воображаемый фон. Другие ученики пытались следовать его примеру, и Герен увещевал их: «Что вы стараетесь подражать ему. Пусть работает как хочет, в нем материала на трех-четырех живописцев, не то, что у вас».
Но при этом Жерико упорно и много работает. Сохранились прекрасно проработанные анатомические рисунки, этюды, наброски животных, особенно лошадей. Он детально изучает анатомию лошади и выполняет в скульптуре великолепного «анатомического коня» со всеми мускулами, сухожилиями, костяком. Много копирует в Лувре. Из современников его привлекают исполненные драматизма и экспрессии полотна Гро, посвященные походам Наполеона. Поиски героики и героев не в древней истории, а в современности - особенность романтизма, предтечей которого был Гро.
В 1812 году Жерико дебютирует в Салоне большим полотном: "Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку" (Париж, Лувр). Картина дышит бурной романтикой битвы - великолепный вздыбленный конь с развевающейся гривой, горящими глазами, мчится, словно вихрь, увлекая всадника в гущу боя. Сверкает сабля, блестят позументы, звенит сбруя, яркие пятна леопардовой попоны, украшенной оскаленной мордой леопарда, - все являет собой захватывающее зрелище.
Динамика форм, экспрессия линий, резкие перепады света и тени подчеркивают патетику сцены. В отличие от «барельефного», фронтального построения композиции у классицистов художник смело «атакует» плоскость холста, направляя движение коня в глубину. Но главную роль играет цвет - он становится основным средством художественной выразительности. Мастер смело использует цветовые контрасты: то тут, то там вспыхивают темпераментные удары алой киновари, жарко полыхающие на дымно-багровом фоне. Работа имела успех и была отмечена золотой медалью. Но, возможно, лишь старый Давид оценил ее подлинную новизну и мощь. Остановившись возле картины, он воскликнул: «Откуда это? Я не знаю этой кисти!» В Офицере конных егерей - пыл и воодушевление двадцатидвухлетнего Жерико, азарт и иллюзии его поколения, выросшего под гром триумфальных побед французских армий во всех концах Европы. И в том же 1812 году Франция была потрясена вестью о гибели Великой армии в снегах России.
В Салоне 1814 года Жерико выставил две работы: «Офицера конных егерей» и парную к ней «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (Париж, Лувр). Они как бы символизировали собой эпопею Наполеона - от блистательных побед к разгрому и краху (30 марта 1814 года войска союзников вошли в Париж). Картина бередила в памяти трагедию поражения и была встречена холодно.
Военная тема еще некоторое время занимает воображение художника. К этим же годам относится погрудный портрет «Офицер карабинеров» (Париж, Лувр). Романтический образ карабинера выражает атмосферу переломной эпохи. В портрете нет внешнего действия, все внимание сосредоточено на передаче «состояния души»: перед нами человек, будто стоящий на распутье, в его глазах, обращенных на зрителя, вопрос, тревога, гнетущие предчувствия. Одна сторона лица ярко освещена, другая в тени - контраст вносит ноту беспокойства. Темное, мглистое небо, понуро опущенная голова коня с огромным печальным глазом дополняют мрачное впечатление. «Мы жаждем самой страсти, - писал Стендаль, - следовательно, можно предположить, что XIX век будет отличаться от всех предшествующих, точным и пламенным изображением человеческого сердца». Это высказывание можно считать программой романтизма, обратившегося к передаче чувств, настроений.
После Ватерлоо (18 июня 1815 года) во Францию возвращаются Бурбоны. Начинаются казни и преследования сторонников Наполеона. Были расстреляны соратники императора - Брюн, Бертье и «храбрейший из храбрых» - маршал Ней, многие вынуждены эмигрировать - Давид, математик Монж и другие.
В состоянии духовной депрессии Жерико уезжает в Италию.
Но и здесь первое время он мрачен, его гнетет одиночество. «Если и есть для нас что-то безусловное, так это наши страдания», - писал художник в письме другу из Рима. Он ходит по музеям, копирует великих мастеров, делает наброски с натуры на городских улицах. Однажды, во время римского карнавала, Жерико стал свидетелем яркого необычного зрелища - бега вольных лошадей по улице Рима (на Корсо). Художника особенно поразил момент перед стартом: кони без узды и седла рвутся из рук молодых сильных парней, чтобы ринуться вперед. Он задумал написать огромную картину, тема - борьба могучего коня и человека: «Бег свободных лошадей в Риме» (1817, Париж, Лувр).
Делаются десятки эскизов, рисунков, на холсте прорисовывается вся композиция. Внезапно Жерико в спешке покидает Рим - чем был вызван отъезд, осталось тайной.
В Париже дорабатываются работы, начатые в Риме, художник много и успешно трудится над литографиями, создает ряд портретных работ, из которых «Портрет Делакруа» (ок. 1819, Париж, Лувр) один из лучших. Это не только изображение молодого талантливого художника с горящим воодушевлением взором, это портрет целого поколения романтиков, молодых людей тревожной послереволюционной эпохи.
Жерико - также автор серии портретов душевнобольных, которых он писал в госпитале Сальпетриер, возможно, по просьбе доктора Жорже. Это люди гипертрофированных страстей, обуреваемые навязчивыми идеями. Поражает наблюдательность художника, сострадательное внимание к «скорбным главой». Однако его не оставляет мысль о создании монументального произведения. Он ищет тему, и неожиданно она была предоставлена реальным событием.
В 1818-1819 годах Жерико напишет главную картину своей жизни: Плот «Медузы» (Париж, Лувр). Восемнадцатого июня 1816 года фрегат «Медуза» отплыл из Франции в Сенегал. Во время бури корабль сел на мель, капитан и высшие чины заняли шлюпки, для остальных (149 человек) был построен плот. Шлюпки должны были отбуксировать плот к берегу. Однако вскоре люди на плоту обнаружили, что буксирные тросы обрублены и они брошены в открытом океане почти без воды и продовольствия. Ночью вспыхнула резня из-за остатков пищи. Жизнь на плоту превратилась в ад, сжигаемые солнцем, люди умирали в муках от голода, жажды и ужаса. Многие сходили с ума, доходило до каннибализма. Лишь на одиннадцатые сутки на горизонте мелькнул парус брига «Аргус». На борт были подняты пятнадцать полутрупов, пятеро из них скончались.
Чудом уцелевшие хирург Савиньи и инженер Корреар в 1817 году издали книгу о том, что они пережили. Рассказ о подлости и жестокости, о бездарном капитане, виновнике катастрофы (было известно, что он получил место по протекции), потряс Францию.
Весной 1818 года Жерико приступил к эскизам для огромной картины. Негодование по отношению к виновникам и сочувствие потерпевшим захватили его, внесли страсть в работу. Жерико знакомится с Савиньи и Корреаром, выясняет новые ужасающие детали, не вошедшие в книгу. Находит корабельного плотника «Медузы» и заказывает ему макет плота. Делает в госпитале этюды раненых, умирающих, больных людей, рисует трупы. Едет в Гавр, чтобы с натуры писать бушующее море - в его картине все должно быть правдой.
В десятках эскизов отрабатывается рисунок композиции, постепенно обретающей как бы форму стрелы, устремленной в сторону паруса, мелькнувшего на горизонте. Искра надежды на спасение подобно электрическому заряду пронизывает все действия, движения, позы и жесты потерпевших, придавая картине цельность монолита.
Художник создает галерею потрясающих образов, причем переживания каждого глубоко индивидуальны. Воображение живописца достигает такой мощи, что создается впечатление, будто он сам был на плоту и наблюдал страдания людей, их чувства, переходящие от ужаса и отчаяния к надежде. Частный эпизод превращается в героическую эпопею, утверждающую волю к жизни, заложенную в человеке.
Историк Мишле писал, что картина выражает мысли Жерико, его раздумья о судьбах Франции, человечества: «Это сама Франция. Это наше общество погружено на плот “Медузы”. Жерико в тот момент был Францией».
Однако чувства и мысли, воплощенные в произведении, столь всеобщи, что и двести лет спустя, когда над человечеством, обитающем на небольшой планете Земля, нависает угроза гибели, картина не теряет своего значения.
Плот «Медузы» был выставлен в Салоне 1819 года, изобилующем композициями на религиозные темы, сентиментальными сценами личной жизни монархов. Картина производила впечатление «лика Горгоны, внезапно возникшего на фоне сладко-розовых небес Салона 1819 года».
Событие, произошедшее столь недавно, помнили зрители, и в разгоревшихся вокруг полотна спорах не было равнодушных. Одни приветствовали мастера, другие яростно ополчились на него, обвиняя в нарушении всех эстетических норм. Романтики считали, что безобразное также может быть предметом художественного воплощения, безобразное в жизни может стать прекрасным в искусстве. Картина не получила ни первой, ни второй премии. Жерико болезненно переживал критику. И, когда ему предложили экспонировать «Плот» в Лондоне, охотно согласился. Там картина вызвала большой интерес.
Из поездки в Англию Жерико привез серию литографий и великолепную картину «Скачки в Эпсоме» (1821, Париж, Лувр). Только знаток и любитель лошадей мог с таким воодушевлением и мастерством передать азарт конских состязаний. Всадники словно летят над землей, стремительное неудержимое движение, казалось бы, неподвластное живописи, статичной по своей сути, запечатлено с подлинным блеском.
Страсть к горячим необузданным коням стала роковой для художника. В конце 1822 года лошадь сбросила его на груду камней. В декабре 1823 года Делакруа записывает в дневнике: «Сегодня был у Жерико… Он умирает…» Далее он пишет о работах друга: «Прекрасные этюды! Какая крепость! Какое превосходство! И умирать рядом со всеми этими работами, созданными во всей силе и страсти молодости…»
26 января 1824 года Жерико умер. «К числу самых больших несчастий, которые только могло понести искусство в нашу эпоху, следует отнести смерть удивительного Жерико», - горестно заключает Делакруа.
Вероника Стародубова
Художник Теодор Жерико прожил короткую жизнь – всего 33 года. Из них на творчество было отпущено лишь полтора десятилетия, но и за этот срок он успел столько, сколько иной творец не успевает и за 40. Его гибель стала огромной потерей для искусства – он был основоположником революционного романтизма в живописи и отразил в полотнах весь накал страстей своего века.
Детство и юность
Жан Луи Андре Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане, в семье зажиточных буржуа, но большую часть жизнь провел в Париже. Отец принадлежал к нормандской знати и владел табачными плантациями в южной части страны, а мать происходила из уважаемого купеческого рода. Она рано умерла, и Жоржу-Никола Жерико пришлось полностью взять на себя воспитание сына. Юные годы будущего художника пришлись на период Великой Французской революции, однако бурные события тех лет обошли его родителей стороной.
Как отпрыск знатного семейства Теодор должен был получить достойное образование и пройти военную службу. Он учился в пансионе и окончил Императорский лицей. Мальчик много общался с дядей. Жан-Батист Каруэль собирал картины голландских и фламандских мастеров, часто брал Теодора в музей и поощрял его увлечение живописью. Он оказал сильное влияние на формирование вкусов и предпочтений художника – в течение всей карьеры Жерико считал работы фламандцев эталонными и тяготел к батальному жанру.
Живопись
В те годы во Франции был в моде стиль ампир, но это направление с его тяжеловесными чертами не нравилось Теодору. В 1808 году он начал учиться у Карла Верне, считавшегося тогда признанным мастером батальных сцен, и под руководством учителя создал первые работы на военную тему. Из раннего периода творчества сохранилось множество набросков и эскизов со сценами битв и изображением обожаемых художником лошадей.
Юный Теодор сдружился с сыном Верне Орасом. Вместе с учителем и другом он ходил в Лувр, цирк Франкони, посещал конные заводы и манежи. В мастерской Карла Жерико провел 2 года, после чего перешел в обучение к Пьеру Герену, одному из основоположников романтического направления в искусстве.
Тот вкладывал в образование своих подопечных довольно мало усилий, но именно там манера письма Жерико сформировалась окончательно. С Гереном он сохранял связь и в последующие годы, часто заходил в гости, приглашал посмотреть на свои труды. Кроме того, в его доме Теодор познакомился с , который потом стал близким другом и советчиком.
Вскоре Теодор почувствовал себя готовым к самостоятельному творчеству. С 1811-1812 годов сохранилось 50 этюдов обнаженной натуры, в которых впервые проявился стиль мастера – неожиданная игра света и тени, драматизм и напряжение, энергичная манера письма.
В 1812 году Жерико представил на суд публики картину «Портрет лейтенанта М. Д.» («Портрет Дьедонне»). Позже он выставлялся под другим названием – «Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку». На нем художник изобразил воина в разгар битвы: белый конь встал на дыбы, персонаж смотрит назад, держа в руке обнаженную саблю. Картина стала результатом напряженного труда: к ней сохранилось 20 эскизов, и известно, что это только малая часть попыток.
После «Офицера…» Теодор Жерико стал известен в профессиональной среде. Успех батального полотна подтолкнул его к созданию серии картин, но его интересовали не столько красочные парады и битвы, сколько передача духа времени через изображения офицеров и солдат. Работы не были официальными заказами, поэтому Жерико чувствовал себя свободно и смог вложить в них свое видение. Очевидно, что они писались с конкретных людей, но Теодор постарался избежать упора на индивидуальность, стремясь передать лишь общие черты.
Новые творения были представлены в салоне в 1814 году, уже после поражения , и стали напоминанием об уходящей эпохе. На выставке среди прочих картин, авторы которых выбрали нейтральные темы, его серия смотрелась не слишком выгодно. Успех дебютной работы повторить не удалось – искусствоведы либо проигнорировали труды Жерико, либо отозвались о них в неодобрительных выражениях. Самая известная работа серии «Раненый кирасир, покидающий поле боя» подверглась критике за тяжелый колорит, небрежность и дисгармоничность.
После творческой неудачи молодой художник решил изменить свою жизнь, причем весьма неожиданным образом. Даже авторы официальных биографий не могут пояснить, чем он тогда руководствовался в своих поступках. К удивлению друзей и близких, Теодор, до этого сторонившийся военной службы, поступил в мушкетерскую роту. Ему довелось сопровождать до границы Людовика XVIII, спасавшегося бегством во время Ста дней, после чего самому Жерико пришлось перебираться в Нормандию, притворившись крестьянином. Там художник остался до середины 1815 года и вернулся к творчеству, начав перерабатывать полученные впечатления в новые картины.
Как и многим творцам того времени, Жерико хотелось посетить Италию, которая считалась колыбелью живописных традиций. Денег на поездку не хватало, но вскоре подвернулась возможность заработать росписью стен дома в Вилле-Котре. Он уехал в Италию спешно и в смятенном состоянии духа, причиной стали неурядицы в личной жизни.
Художник провел в другой стране год, который впоследствии охарактеризовал как «грустный и несчастный». С творческой точки зрения время прошло продуктивно: Жерико посетил достопримечательности, написал несколько пейзажей, зарисовал знаменитые фрески в Санта Мария Новелла и обзавелся новыми друзьями и полезными знакомствами, но жажда чего-то эпического и масштабного так и осталась неутоленной.
Из Италии Теодор привез идею картины «Плот «Медузы», посвященной трагическому эпизоду в истории французского флота – гибели фрегата у Канарских островов. К созданию своего шедевра художник подошел со всей основательностью: собрал свидетельства, нашел и расспросил очевидцев, прочел книгу о событии. В это время он часто посещал набережные для написания этюдов неба и моря, а также больничные морги, чтобы лучше изобразить на картине мертвые головы, и даже создал у себя в ателье нечто вроде анатомического театра.
«Плот «Медузы» получил противоречивые оценки публики и критики. С одной стороны, это было очевидно гениальное произведение, точно передавшее драматизм ситуации. С другой, ряд искусствоведов отметил в полотне неестественность поз, излишнюю патетику и холодность красок.
В 1821 году художник съездил в Англию, где поселился в семье Адама Элмора, торговца лошадьми. Под его влиянием он вернулся к любимой теме и написал работу «Скачки в Эпсоме», где изобразил 4-х наездников на фоне зелени бегового поля и мрачных грозовых облаков. Это одна из его немногих полноценных картин того времени, когда Жерико отдавал предпочтение гравюрам и акварели.
Последние годы художника отмечены несколькими портретами, отчетливо продемонстрировавшими его подавленное состояние: «Умалишенный, воображающий себя полководцем», «Сумасшедшая старуха». Эти портреты считаются вершиной французской живописи XIX столетия, но, кроме мастерства исполнения, они поражают зрителя своим драматизмом и отчаянием.
Личная жизнь
О любовных увлечениях художника известно немного. Он так и не женился, а из детей у него был только внебрачный сын, плод кратковременной связи с женой дяди, Александриной Модест Карюэль. Роман не принес Жерико счастья, напротив, породил только чувство глубокого стыда и раскаяния.
Родившегося ребенка пришлось отдать в приют, его мать спешно покинула Париж, а художник в знак скорби обрил голову и заперся в мастерской. Когда у Теодора появился шанс уехать в Италию, он устремился туда в поисках душевного покоя, но личную драму переживал до конца дней.
Смерть
Художнику было всего 33 года, но его физическое здоровье стремительно ухудшалось. Помимо болезней, состояние усугубили травмы, полученные во время верховых прогулок.
Причина его смерти точно не известна, по одной из версий, ею стало очередное падение с лошади - Жерико получил сильный удар в висок. Мастер скончался в Париже 26 января 1824 года. Его работы хранятся в музеях Лувра и Руана, несколько картин есть и в собрании Эрмитажа.
Картины
- 1812 – «Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку»
- 1817 – «Бег свободных лошадей в Риме»
- 1817 – «Конный рынок»
- 1817 – «Рабы, останавливающие лошадь»
- 1817 – «Укрощение быков»
- 1814 – «Раненый кирасир, покидающий поле боя»
- 1818 – «Отрубленные головы»
- 1818-1819 – «Плот «Медузы»
- 1819 – «Жертва крушения»
- 1819-1822 – «Портрет клептомана»
- 1820 – «Кораблекрушение»
- 1821 – «Конь во время грозы»
- 1821 – «Скачки в Эпсоме»
- 1822-1823 – «Печь для обжига извести»
- 1823 – «Две почтовые лошади»
Теодор Жерико
С раннего возраста Теодора Жерико интересовала только живопись… и лошади. Частенько занятиям в школе он предпочитал конюшню, где можно было наблюдать за лошадьми и рисовать их. Юный художник умел передать характеры животных, их нравы и повадки.
Французский живописец, график и скульптор Теодор Жерико родился в Руане. Его семья была весьма состоятельной и стремилась дать мальчику хорошее образование.
В 1808 году Жерико окончил лицей и стал учеником известного живописца Карла Верне, но вскоре оставил его мастерскую, недовольный методами обучения. От Верне Теодор перешел к не менее знаменитому в то время художнику П. Н. Герену.
Обладая собственной творческой индивидуальностью, Жерико не стал продолжателем традиций своих учителей. Большую роль в формировании художественной манеры молодого живописца сыграло искусство А. Ж. Гро и Ж. Л. Давида. Влияние этих мастеров хорошо заметно в ранних произведениях Жерико, отразивших неразрывную связь мастера с его эпохой. Как и большинство его соотечественников в начале 1810-х годов, художник находился под впечатлением блестящих побед наполеоновской армии в Европе. Чувством восхищения проникнуто полотно «Офицер императорских конных егерей во время атаки» (1812, Лувр, Париж).
Т. Жерико. «Офицер императорских конных егерей во время атаки», 1812, Лувр, Париж
Жерико изобразил офицера с саблей в руке, скачущего в атаку. Его лицо, жесты, твердая посадка в седле выражают смелость, решительность, готовность бесстрашно идти навстречу врагу. Образ французского воина воплотил в себе всю энергию нации и отразил страстное воодушевление автора картины. Чтобы сделать композицию более патетичной и динамичной, мастер развернул фигуру человека в сторону, противоположную движению коня, а также усилил контрасты цвета.
«Офицер императорских конных егерей во время атаки» в этом же, 1812, году был выставлен в Салоне. Публика восторженно приняла работу молодого художника.
Образ французского офицера появлялся во многих произведениях Жерико. Гордый и смелый воин предстает перед зрителем на картине «Офицер карабинеров» (1812–1814, Музей изящных искусств, Руан).
Совсем иными настроениями отмечена созданная в тяжелый для Франции год национальной катастрофы картина «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814, Лувр, Париж). Герой композиции - уже не сильный, полный надежд воин, а разочарованный и усталый раненый солдат, опирающийся на саблю. Ощущение трагедии подчеркивает пейзаж, на фоне которого разворачиваются события: низкое небо, покрытое серыми тучами, мрачная, лишенная растительности холмистая равнина. Природа на полотне враждебна человеку. Патриотические мажорные ноты, звучавшие в предыдущих работах Жерико, в «Раненом кирасире» сменились настроением разочарованности и печали, что связано с событиями реальной жизни - военными неудачами наполеоновской армии.
Разуверившись в политике Наполеона, недавнего кумира французского народа, Жерико поступил на службу в армию Людовика XVIII, взошедшего на трон в 1814 году. Но деятельность нового властителя Франции, при котором началась реакция, уничтожившая прежние демократические свободы, не устраивала художника, и вскоре он ушел из армии и снова начал писать.
В 1816 году Жерико отправился в Италию, на родину великих художников прошлого. Он побывал в Риме и Флоренции, где воочию увидел картины многих старых мастеров. Огромное впечатление произвели на французского живописца фрески Сикстинской капеллы, исполненные Микеланджело. С этого времени началось его увлечение монументальным искусством. Многие работы Жерико, написанные по итальянским впечатлениям, близки по духу творчеству известных представителей Высокого Возрождения. Особенно заметно это влияние в картине «Бег свободных лошадей в Риме» (ок. 1817, Лувр, Париж).
Художник изобразил конные состязания, увиденные им на карнавале в Риме, но своих персонажей вывел в облике мужественных и сильных героев античности. С подобным приемом, придающим картине патетичность, Жерико познакомился, изучая творчество Ж. Л. Давида.
Т. Жерико. «Офицер карабинеров», 1812–1814, Музей изящных искусств, Руан
Вернувшись на родину, живописец вошел в оппозиционную группировку, главой которой был мастер исторической живописи Орас Верне. В этот период Жерико увлекается графикой и создает литографии на военные сюжеты. Большой интерес представляет лист, посвященный событиям недавнего прошлого, названный автором «Возвращение из России». Лишенная пафоса литография правдиво передает трагедию побежденной наполеоновской армии. С искренним сочувствием и жалостью Жерико изобразил искалеченных, больных, смертельно уставших солдат, бредущих по полю, занесенному снегом.
Тема человеческих страданий была продолжена художником позднее в знаменитой картине «Плот „Медузы“» (1819, Лувр, Париж), в основе которой лежало реальное событие, всколыхнувшее всю Францию. В 1816 году караван судов, на борту которых находились поселенцы и солдаты, плыл к одной из французских колоний на территории Африканского континента. Сопровождал суда военный корабль «Медуза». По протекции высокопоставленного чиновника капитаном корабля был назначен дворянин, не имевший достаточного опыта. В результате «Медуза» села на мель и затонула. Все пассажиры не смогли разместиться на спасательных шлюпках, и 150 человек, среди которых были простые люди и солдаты, спасались на плоту, сооруженном из обломков корабля.
Плот тянули на буксире лодки, но тросы, не выдержавшие столь значительной нагрузки, лопнули, и его унесло в море. Спасение пришло лишь через 13 дней. За это время большинство пассажиров плота умерло от голода и жажды, многих смыло в пучину во время шторма. Больных выбрасывали за борт, а некоторые из живых начали есть погибших. Когда проходящий мимо корабль «Аргус» случайно обнаружил терпящих бедствие, их осталось всего 15. Вскоре пятеро из них скончались.
Двое из спасенных, хирург Савиньи и инженер Корреар, написали книгу о пережитом, и прочитавшие ее парижане испытали настоящий шок. Общественное мнение резко осудило причастных к трагедии представителей знати.
Жерико очень долго работал над своей картиной. Стремясь правдиво отразить события, он изучал документы, беседовал с участниками катастрофы, делал зарисовки истощенных, тяжело больных людей в госпитале, рисовал умерших в моргах. Созданию «Плота „Медузы“» предшествовало множество портретных эскизов и этюдов с видами разбушевавшейся морской стихии.
Работая над полотном, Жерико несколько раз менял его композицию. Вначале он хотел изобразить борющихся за место на плоту людей, но позднее отказался от этого замысла.
Художник показал на полотне тот момент, когда люди на плоту заметили на горизонте «Аргус». Они с надеждой тянутся к нему, машут платками. Но многие уже не могут подняться, они обессилили или уже умерли. Одного из погибших волной смывает в море. Внимание зрителя обращается на человека на переднем плане. Похожий на античную статую, он равнодушно смотрит перед собой, придерживая одной рукой умершего юношу, чтобы того не смыло в море. Жерико удалось передать разные чувства своих героев - ужас, безмерное горе, радость и надежду на скорое избавление от страданий.
В 1819 году полотно было выставлено в Салоне, но и тогда Жерико не перестал над ним работать и, считая, что в композиции отсутствует завершенность, добавил в правой части полотна фигуру погибшего, уносимого волнами в море.
Оппозиционно настроенная французская интеллигенция восторженно встретила «Плот „Медузы“». Близкие же к правительственным кругам представители искусства отнеслись к творению Жерико резко отрицательно.
Т. Жерико. «Плот „Медузы“», 1819, Лувр, Париж
Художник надеялся, что государство купит картину, но его надежды не оправдались. Огорченный этим, в 1820 году он повез «Плот „Медузы“» в Лондон. Английские зрители оценили работу французского мастера.
В Лондоне Жерико познакомился с английскими художниками. Он изучал город и его окрестности, быт людей, живущих в столице. Английские впечатления отразились в ряде литографических работ, среди которых «Большая английская сюита» (1821) и «Старый нищий, умирающий у дверей булочной» (1821).
Не забывал Жерико и о своей давней любви - лошадях. Тяжеловесные и мощные животные предстают на литографических листах «Фландрский кузнец» и «У ворот Адельфийской верфи», быстрые, несущие как ветер кони изображены на известной картине мастера «Скачки в Эпсоме» (1821, Лувр, Париж).
Вернувшись в 1822 году на родину, Жерико увлекся большими полотнами в духе художников эпохи Возрождения. Он долго работал над крупноформатными картинами «Торговля неграми», «Открытие дверей тюрьмы инквизиции в Испании», но закончить их ему помешала ранняя смерть.
В 1822–1823 годах по заказу своего друга, врача-психиатра одной из парижских клиник, Жерико исполнил несколько портретов, которые предназначались для иллюстрации различных психических заболеваний. Но для художника важным было показать не внешние признаки болезни, а обнажить внутреннее, душевное состояние людей. Портреты получились очень эмоциональными и глубоко трагичными («Сумасшедшая», 1819–1820, Музей изящных искусств, Лион; «Сумасшедший», 1819–1820, собрание О. Рейнхарт, Винтертур).
Жерико прожил короткую жизнь: в возрасте 32 лет он погиб, упав с лошади. Но его романтическое творчество оказало большое влияние на многих художников, и не только во Франции, но и в других европейских странах.
Из книги История диджеев автора Брюстер Билл Из книги Лексикон нонклассики. Художественно-эстетическая культура XX века. автора Коллектив авторов Из книги Мастера и шедевры. Том 1 автора Долгополов Игорь Викторович Из книги Тайный русский календарь. Главные даты автора Быков Дмитрий ЛьвовичТЕОДОР ЖЕРИКО Самолеты на трассе Париж-Москва совершили несколько необычных рейсов. Огромные серебристые машины, способные поднять сотню пассажиров или добрый десяток тонн груза, прилетели в Шереметьевский аэропорт… пустыми. Если не считать экипажа и двух-трех ящиков
Из книги Русские живописцы автора Сергеев Анатолий Анатольевич Из книги Анатолий Зверев в воспоминаниях современников автора Биографии и мемуары Коллектив авторов --Федор Алексеев 1753-1824 Сын сторожа Академии наук, Федор Алексеев поступил в Академию художеств отнюдь не случайно. С самого раннего возраста мальчик проявлял незаурядные способности к… черчению! Геометрическая четкость, точность и законченность образов – именно эти
Из книги Мастера исторической живописи автора Ляхова Кристина АлександровнаСильвестр Щедрин 1791-1830 Ранее в пейзаже господствовала «сказочность», подражательность неким западным образцам. Голубые небеса, бело-розовые облачка, и на их фоне непременно развалины какого-нибудь рыцарского замка. Или голубая безмятежная гладь залива – и корабль с
Из книги Шедевры европейских художников автора Морозова Ольга ВладиславовнаАлексей Боголюбов 1824 – 1896 Есть художники, жизнь которых протекает тихо, скромно, без эффектных взлетов и стремительных падений. Стержнем жизни и творчества таких людей является только один принцип – «полезность». Боголюбов был именно таким – полезным всем.
Из книги Эпоха становления русской живописи автора Бутромеев Владимир ВладимировичТЕОДОР ГЛАНЦ Памяти Анатолия Он был художником, но умер, как поэт. Когда вдруг в зале вспыхивает свет, Всех на мгновение охватывает страх. Ведь окончание сеанса - в небесах, Куда для зрителей пути покамест нет. Он был художником, но прожил, как поэт. Король подъездов,
Из книги 100 шедевров русских художников автора Евстратова Елена НиколаевнаТеодор Жерико (1791–1824) С раннего возраста Теодора Жерико интересовала только живопись… и лошади. Частенько занятиям в школе он предпочитал конюшню, где можно было наблюдать за лошадьми и рисовать их. Юный художник умел передать характеры животных, их нравы и
Из книги автораТеодор Руссо (1812–1867) Просека. Лес л’Иль-Адам 1849. Музей д’Орсе, ПарижРуссо, глава барбизонской школы, вдохновляясь работами Рёйсдала и других голландских пейзажистов XVII века, а также Констебла, стремился создать во французской пейзажной живописи более свободный,
Из книги автораПьер Пюви де Шаванн (1824–1898) Девушки на берегу моря До 1894. Музей д’Орсе, ПарижТворчество Пюви де Шаванна находится у истоков символизма, художник наполняет обыденные понятия и действия возвышенным, зашифрованным смыслом. Картину «Девушки на берегу моря» сам автор считал
Из книги автораПетр Федорович Соколов 1791–1848 Родители определили Петра Соколова в Петербургскую Императорскую академию художеств в девятилетнем возрасте. Он учился в классе исторической живописи под руководством знаменитого тогда живописца В. К. Шебуева. В 1809 году за картину
Из книги автораАлексеев Федор Яковлевич (1754–1824) Красная площадь в Москве Красная площадь в Москве. 1801. Государственная Третьяковская галерея,
Из книги автораЩедрин Сильвестр Феодосиевич (1791–1830) Новый Рим. Замок св. Ангела В пейзаже Щедрина образ Вечного города одновременно величественный и интимный. Тяжелая каменная громада замка Св. Ангела уравновешена зданиями и лодками на левом берегу Тибра. Величавое, плавное течение
Плот „Медузы“
. Помимо полотна Плот „Медузы“
Жан Луи Андре Теодор Жерико - французский живописец эпохи романтизма.
Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. Его отец Жорж Никола Жерико был адвокатом, а мать Луиза Карюэль де Сен-Мартен происходила из старого и богатого буржуазного рода. Теодор Жерико учился у Карла Верне (1808-1810), а потом у Пьера Герена (1810-1811), которого огорчали его приемы передачи природы не в соответствии с принципами школы Жака-Луи Давида и пристрастие к Рубенсу, но впоследствии признавший рациональность стремлений Жерико.
В 1812 году Жерико представляет в Салоне свою работу Офицер конных императорских егерей во время атаки . С 1810 по 1815 год художник занимается в Лувре, копируя работы П. П. Рубенса, Тициана, Д. Веласкеса и Рембрандта.
Служа в королевских мушкетерах, Жерико писал преимущественно батальные сцены, однако после путешествия в Италию в 1817-19 гг. он исполнил большую и сложную картину Плот „Медузы“ (находится в Лувре, в Париже). Новизна сюжета, глубокий драматизм композиции и жизненная правда этого мастерски написанного произведения не были сразу оценены по достоинству, но вскоре оно получило признание даже со стороны приверженцев академического стиля и принесло художнику славу талантливого и смелого новатора.
Наслаждаться этой славой ему пришлось недолго: едва успев возвратиться в Париж из Англии, где главным предметом его занятий было изучение лошадей, он погиб в результате несчастного случая - падения с лошади. Этюды с натуры, мастерские литографии и многочисленные жанры, исполненные Жерико в последние годы жизни и изображающие лошадей в различных отношениях к человеку, отличаются необыкновенной энергией и верностью натуре. Преждевременная кончина помешала ему написать уже задуманную большую картину Отступление французов из России в 1812 . Помимо полотна Плот „Медузы“ , в Лувре находится семь батальных картин и шесть рисунков этого художника.
Всего 32 года исполнилось «вечно юному романтику», как о нем написали в некрологе, знаменитому французскому художнику эпохи романтизма Теодору Жерико, трагически погибшему после падения с лошади. Какая злая ирония судьбы! Ведь талантливый юноша, родившийся 26 сентября 1791 года , обожал лошадей, именно они являлись главной темой почти всех его произведений, именно они были второй его страстью после живописи.
Обладавший блестящими задатками и уникальным живописным дарованием, Теодор по праву считается основоположником романтизма во французской живописи. Его воображение рождало образы огромной мощи. Его работы выделяются динамичностью композиции и колорита, контрастами светотени, необыкновенной экспрессией и чрезвычайной эмоциональностью образов. Большинство произведений талантливого художника хранится в Париже, в Лувре. Однако некоторые из них иногда всплывают на аукционах и становятся предметом ожесточенной борьбы среди настоящих ценителей искусства. Сегодня мы представляем вашему вниманию небольшой обзор из самых известных работ безвременно ушедшего из жизни мастера живописи. Посмотрим?
О Теодоре Жерико впервые заговорили в 1812 году, — именно тогда двадцатилетний художник осмелился выставить в Салоне картину, посвященную драматическим событиям своей эпохи (, 1812 г). Она написана в начале похода французской армии в Россию и отличается остротой жизненных наблюдений, бурной динамикой и чрезвычайно эмоциональной насыщенностью колорита. На полотне лейтенант не позирует, а дерется: стремительная диагональ композиции ведет зрителя вглубь картины, туда, где идет битва. Служивший в королевских мушкетерах юноша как нельзя более реалистично выразил сюжет. Работа хранится в Лувре, в Париже.
Уже через два года Теодор пишет продолжение, задуманное как парное к предыдущей картине. (1814 г.) отражает весь трагизм ситуации, сложившейся во Франции после поражения армии Наполеона в России, разочарование народа в наполеоновской политике. Вместо устремленного к победе героя изображен едва держащийся на ногах офицер, с трудом покидающий поле боя. Мрачные предчувствия усиливаются пейзажем с низко нависшими темными тучами. Картина хранится в Лувре, в Париже.
Самым известным, небывалым в истории искусства по силе заключенного в нем пафоса и протеста является полотно (1818 - 1819 г.г.), — этот шедевр Жерико создавал целый год. Сюжетом для него послужил рассказ о гибели по вине французского правительства около берегов Африки судна «Медуза». Тогда лишь несколько человек смогли спастись на плоту…
Резкое освещение сверху контрастно подчеркивает напряжение героев картины, страдающих безымянных людей. Теодор демонстрирует исключительно реалистичную манеру живописи и одновременно поднимает тему человечности (первым среди «романтиков»). Композиция картины построена на двух пересекающихся диагоналях, которые делают акцент на стремлении людей туда, где виднеется спасительный корабль, и стихийном встречном движении ветра, который надувает парус и относит плот прочь. Полотно приобретено Лувром на посмертной распродаже работ художника.
Картина («Дерби в Эпсоме» , 1821 г.) пронизана движением: фигуры лошадей, несущихся, едва касаясь земли, слились в одну стремительную линию. Подвижно все, даже низкие облака и их тени, скользящие по влажному полю. Все контуры в пейзаже размыты, краски смазаны, — Жерико, как бывалый наездник, показывает нам мир таким, каким его видит жокей на мчащемся галопом коне. Произведение находится в Лувре, в Париже.
Одной из последних работ художника была (1822 г.). В предсмертном порыве отчаянно сопротивляющегося животного отчетливо просматривается душа Теодора, прикованного к постели и понимающего, что к прежней жизни он не вернется уже никогда. Разве мог он найти для воплощения самого себя иную оболочку?
В Лувре сохранился и печально знаменитый (1824 г.), — один из серии изображений сумасшедших, написанных Теодором Жерико в последний год его жизни. Жуткая картина полностью раскрывает страшную правду, она ужасна, но и великолепна в своей реалистичности.
Именно в последние годы жизни, когда ему так нужна была поддержка, от беспомощного Теодора, мужественно продолжавшего рисовать, отвернулись все его друзья, приверженцы и поклонники, так и не осознав страшного переворота, происходящего в душе художника. Несколько сложнейших операций, которые он перенес, так и не помогли ему встать на ноги. Жизнь прикованного к постели оказалась невозможной для привыкшего слушать свист ветра в ушах Теодора Жерико, больше всего любившего рисовать и скакать на лошадях. 32-летний юноша был погребен как самый бедный человек во Франции, непризнанный и забытый…